ШАЛАМОВ Николай Ефимович, Половинский район, Курганская область

ШАЛАМОВ Николай Ефимович, Половинский район, Курганская область.

Заслуженный агроном РСФСР

   Интересная штука жизнь, и люди в ней - материал особенный. Думаешь всё знаешь о человеке, живущем рядом, ан нет…

  В разговоре с А.И.Дедовым о выдающихся хлеборобах Половинского района мы коснулись бывшего колхоза «Гигант», гремевшего своими успехами в районе и области. Александр Иванович подсказал, что есть у них в селе интересный человек, пенсионер. Ученый агроном, общественник и, главное, поэт в душе. Он порекомендовал заехать и назвал фамилию - Шаламов Николай Ефимович.

И вот я в селе Хлупово. Открываю дверь в сени и вхожу, здороваюсь. Тишина. Здороваюсь повторно, погромче, - из соседней комнаты, стукая об пол металлическим протезом левой ноги, выходит невысокий крепкий мужичок с седой бородкой и усами, с очками на лбу и с листом бумаги в руке. Он пожимает мою ладонь крепко, по-мужски, узловатой загорелой рукой. Приглашает пройти в комнату. Усаживаюсь за стол поближе к окну, хозяин опускается в кресло напротив, и я прошу его рассказать о себе.

- Родился я 30 июля 1921 года в селе Шаламово Мишкинского района в многодетной семье крестьянина Ефима Павловича Шаламова. Мать моя, Варвара Архиповна, родила семерых, и была награждена советской властью за этот материнский подвиг. К слову сказать, бабушка моя родила восемнадцать девок, а дед всё сына хотел. В семье я был старшим. Деревенское наше детство в то время у всех было одинаково. Много работали, рано взрослели, хорошо знали одно - без земли и работы не проживешь. Окончил я семилетку в Шаламово, учился хорошо, с желанием. Решил поступить в Куртамышский сельхозтехникум на агронома. Нравилось мне в земле копаться, видеть, как хлеб на ней родится. Мой отец, коммунист, был секретарем местного совета, а позже - председателем колхоза имени Ворошилова. Я с ним частенько по полям езживал, наблюдал, как сеют и жнут, как на току работают. Знал с детства, откуда калачи на столе берутся. Вот как-то и говорю ему:

- Тятя, я пойду на агронома учиться. А он мне и отвечает:

- Рад я, сынок, за тебя, правильно решил, только вот помогать тебе не смогу, за тобой ещё шестеро идут.

- Вот и пришлось учиться мне на самообеспечении: учиться и работать одновременно. Чего только не делал за те студенческие годы: дрова нанимался колоть, на гармошке играл на вечерках, бани топил, воду носил, плакаты и лозунги печатал и рисовал на заказ к праздникам. Но скажу, не хвастая, учился я хорошо, хотя и спал иногда на лекциях после трудов праведных.

Война не дала нам пройти полный курс обучения. Экстренно сдали экзамены, получили удостоверения агрономов-полеводов, а следом и повестки в армию. Из-за моего малого роста медкомиссия направила меня, было, в подводный флот, но когда повторно обследовали, то нашли пониженное давление и отправили в Свердловск, в 27-ю школу военных пилотов. Учили нас весь 41-й год летать на ночных бомбардировщиках У-2, были такие маленькие самолеты - бипланы (позже прозванные в народе кукурузниками). А война гремела вовсю, сводки с фронта тревожные шли.

Мы, комсомольская молодежь горячая, на фронт рвались, рапорты писали каждую неделю. В 1942 году группу наших ребят направили под Сталинград. Ну, думаю, дадим мы фрицам, но война распорядилась по-своему. И месяца не прошло, как при обстреле нашего аэродрома меня контузило, очнулся в полевом госпитале за Волгой. Руки и ноги целы, в голове лишь шумит да подташнивает, но отлежался я и сбежал, решил часть свою найти. Не нашел, задержал меня заградотряд, были такие отряды в то суровое время, дезертиров, паникеров, шпионов вылавливали в прифронтовой полосе. Отсидел я в «кутузке» сутки, пока проверяли и выясняли мою личность. А после выписали направление в Оренбургскую летную школу имени В.Чкалова. Нечего, говорят, тебе, мужику в малой авиации делать, там и женщин хватает. Новые штурмовики Ил-2 надо осваивать. Там весной 1943 года и встретил я своих однокашников по Свердловской школе. Двух Василиев - Рябова и Федорова.

При отправке на фронт на медицинской комиссии меня выбраковали не по здоровью, что и обидно, а за малый мой рост. Не доставал я ногами педалей управления. Ребята улетели на фронт, а я остался при школе, перевели меня из основного состава в технический. Обидно! Несколько раз писал я рапорты командованию, пытался вернуться на У-2, а потом сбежал в самоволку, думал, за это не погладят, на фронт отправят, но поймали меня, лычку с погон сняли, оставили при школе. Так и ремонтировал я «Илюшины» в Оренбурге до самой Победы. Демобилизовали меня осенью 1945-го. В память о войне осталась у меня медаль «За Победу над Германией».

 Вернулся я после демобилизации в родной Мишкинский район и устроился на работу участковым агрономом в Кировскую МТС, после перевели в район заведующим сельхозотдела. Тянуло меня в агрономию, в те времена уже теория обработки земли Терентия Семеновича Мальцева витала в научных изданиях. Заинтересовался я его идеями и в 1947 году поехал в село Мальцево за опытом. Приехал, а Терентий в бригаде, я - туда, спрашиваю у трактористов, где он?

- Вон, говорят, видишь, по полю босиком мужик идет, брюки до колен закатаны, это он и есть. Подошел к нам Мальцев да и говорит:

- Так у нас гости, а что Вас привело к нам? Руку мне подал, а рука у него тяжелая, сильная, плотная, как деревянная. Пожал я её и чувствую - настоящая мужицкая, крестьянская рука. С час, наверное, мы с ним говорили. Расспрашивал он меня о работе, как мы в районе землю обрабатываем, какую пшеницу сеем. А в конце разговора совет дал:

- Посоветую я Вам, молодой человек, учиться дальше, это будет самый правильный выбор.

 Вот по совету Терентия Семеновича Мальцева я и поступил в Курганский сельхозинститут в том же году на агрономический факультет. Учебу начал хорошо, с желанием. Двадцать шесть лет мне было, хоть я и не высок ростом был, но сложен крепко. Спортом ещё со службы увлекался: гири кидал двухпудовые, на перекладине все виды упражнений выполнял отлично. Мне ребята с факультета прозвище дали: Коля-медведь.

Однажды ехал в поезде из Мишкино в Курган, слышу - в тамбуре визг женский. Решил посмотреть, заступиться. А там трое парней прижали двоих девчонок. Ну и заступился на свою голову, девчонки-то в вагон убежали, а парни на меня насели. Хоть и верткий я был, но в узком тамбуре они меня скрутили за руки, а потом в дверь на ходу вытолкнули. Успел я за поручень ухватиться, но не удержался и упал, нога под колесо попала. Институт я заканчивал на костылях.

Ехать после института домой я не захотел. Стыдно было мелькать перед родными и знакомыми костылями. При распределении попросил комиссию направить меня в самый глухой, отдаленный район области. И направили сюда, а было это в 1952 году. Сначала в Пищальской МТС главным агрономом работал, потом перевели в район заместителем председателя райисполкома. Женился я в тот же год, как и приехал. Народили мы с покойной Клавдией Васильевной четырех сыновей и дочь. Жили мы в Башкирке, а на работу ездил в Половинное.

Интересное было время, много строили, колхозы и совхозы росли на глазах, техника шла на село новая, целину осваивали с песнями и энтузиазмом, молодежь, комсомол в первых рядах шли. И я не отставал, работал по науке и разумению, начальству в рот не заглядывал. Правда, два выговора схлопотал за то, что план по внесению гербицидов не выполнил.

До сих пор они мне не к душе, сколько природы губим этой обработкой. А природа душу лечит, мысли хорошие пробуждает, а мы её гербицидами. Нехорошо. Наши деды без них обходились, и урожаи хорошие получали. С землей работать надо. Я в районной, да и в областной прессе писал об этом.

С 1962 года работает Николай Ефимович на полях колхоза «Гигант», и не просто работает, а показывает блестящие результаты, определив шаламовскую формулу высоких урожаев. Не буду голословным и приведу лишь некоторые цифры, записанные со слов Николая Ефимовича: 1968 год - 23,2 центнера с гектара; 1970-й - 20,8; 1972-й - 22,8; 1973-й - 22,4; 1976-1980 годы - 22,2 центнера с гектара.

- Даже в самые засушливые годы мы получали неплохие результаты по зерну, - подводит итог Николай Ефимович. - А всё потому, что постоянно работали с землей, соблюдали севообороты, работали с семенами, вносили достаточно минеральных удобрений. Сам лично всегда проверял настройку механизмов сеялок и комбайнов при севе и обмолоте.

Грех мне обижаться на колхозную жизнь. За свой труд я получал достойную зарплату, был уважаем и отмечен многими наградами Родины. Помню, в 1957 году на ВДНХ в Москву ездили вместе с женой Клавдией Васильевной, колхоз нам дорогу оплатил. А дом вот этот, тоже колхозом построенный. Сам первый секретарь обкома Князев мне золотые часы за труд мой вручал, да что говорить…

Он замолчал, смутившись, и отвернулся к шкафу, пошелестел там бумагами и положил на край стола стопку наградных документов. Я тихо перебираю их, вот орден «Знак Почета» от 11 января 1957 года, медаль «За освоение целинных земель» от 22 мая 1957 года. Грамоты, благодарности за каждый год. Орден Трудового Красного Знамени от 8.04.1971г. Год 1974-й - Заслуженный агроном РСФСР.  Год 1979 - диплом лауреата премии имени Т.С.Мальцева.

- Николай Ефимович, а есть ли у Вас какие-то личные увлечения, страсть душевная?

- То, что я стихами балуюсь - это все знают. Вот ещё на баяне играю, гармошки старые собираю и чиню. Вот посмотрите, сколько их у меня, и все исправны, у каждой свой голос.

Я с удивлением осматриваю с десяток однорядных и двурядных гармоней. Четыре баяна, аккордеон - целая коллекция музыкальных инструментов! Хозяин берет в руки самую маленькую, и грустные звуки солдатского вальса тихо льются по комнате. Я слушаю и удивляюсь. Какую силу духа надо иметь, широту души, чтобы и в 90 лет жизнь «не набила оскому»!

Юрий САФРОНОВ, член Союза литераторов России.

В 2021 году ветеран войны и целинник Николай Ефимович Шаламов ушел из жизни в возрасте 100 лет.