Владимир Касютин: Я пришел на свое поле

Владимир Касютин

На вопросы «НВ» отвечает секретарь СЖР, главный редактор журнала «Журналистика и медиарынок» Владимир КАСЮТИН.

Владимира Касютина (на снимке) я знаю давно. И не потому, что часто с ним видимся или дружим домами… Нет. Просто он — один из секретарей СЖР, за работой которого я пристально слежу. Удаленно, конечно. Но это не мешает оценивать значение и качество того, чем он занимается.

А еще меня роднит с Касютиным общая сфера деятельности: он издает корпоративный, но популярный и востребованный коллегами журнал, я — также популярную (надеюсь) социально-просветительскую газету.

Кроме всего прочего, уважение к Владимиру Касютину вызывает тот факт, что он один из немногих представителей «старого» аппарата СЖР, кто с приходом команды Соловьева сам никуда не ушел и его — «не ушли». Что, по моему личному разумению, кое-что да значит.Чем же он занимается и что думает о журналистском ремесле? Об этом и о многом другом мы поговорили с секретарем СЖР Владимиром Касютиным в его рабочем кабинете на Зубовском, где он, кстати говоря, бывает в перерывах между многочисленными командировками по стране.

«Ты помнишь, как всe начиналось…»

— Владимир, в Крымске, куда я иногда заезжаю по пути на малую родину, друзья-журналисты тебя еще хорошо помнят…

— Спасибо. Я там в начале двухтысячных редактировал районную газету «Призыв» — уже третью в этом крае. И не самую, мягко говоря, успешную. Район очень сложный. Один из богатейших по ресурсам, но такой… как вокзал.

Много приезжих с северов, много бизнес-интересов. И несмотря на это — высокая конкуренция на местном рынке СМИ. К моему приезду здесь работали аж четыре газеты и телекомпания. Но опыт антикризисного менеджера, который я успел поднакопить, пригодился как нельзя кстати: за время руководства газетой мне удалось вдвое увеличить ее тираж.

— А как ты оказался на Зубовском бульваре, да еще в ранге секретаря СЖР?

— Это, прежде всего, заслуга Авраамова, бывшего редактора журнала «Журналистика и медиарынок», который он создавал и который перешел ко мне по наследству. Дмитрий Сергеевич втаскивал меня в орбиту журнала, когда я еще работал в Крымске. Он заставлял… нет, деликатно так принуждал писать материалы о том, что мы делаем.

Переехав в Москву, я стал активно заниматься организацией семинаров — еще не в составе СЖР. Он же, Авраамов, представил меня Богданову (в то время председатель СЖР. — Ред.).

Незадолго до этого моя книга «Живая газета» была отмечена на конкурсе СЖР как лучшее журналистское произведение года. Меня знали журналисты многих городов и весей, в том числе потому, что я всю жизнь проработал в региональной печати. И этот опыт, судя по всему, оказался востребованным. На очередном съезде СЖР в 2008 году моя фамилия прозвучала в списке кандидатур, предложенных съезду для голосования в качестве одного из секретарей. Для меня это было столь неожиданным, что я на протяжении еще целого года тянул резину, и не переходил в аппарат Союза. Размышлял, мое ли это поле? А когда осознал, что мое, пришел в офис на Зубовском…

— …и вот уже третий срок возделываешь свое поле, если продолжать твою же аналогию. Чем, по-твоему, ты привлек внимание СЖР и, в частности, Авраамова к своей персоне?

— Об этом лучше спросить у рекомендовавших меня коллег (улыбается). Могу лишь предположить, что руководству СЖР пришелся ко двору мой опыт не только в исследовании медийного рынка, но и в практическом его обустройстве. Без ложной скромности скажу, что я один из первых, кто стал применять западные наработки в управлении маленькой местной газетой. Но прежде чем переводить собственный опыт в какие-то полезные для коллег, особенно на местах, в провинции, методологические выкладки, я прошел «курс молодого бойца» в качестве участника Президентской программы подготовки управленческих кадров, постажировался в Санкт-Петербурге, поучился немного у тех, кто «за бугром» делает то же самое, но значительно лучше.

И стал обо всем этом — про маркетинг, ребрендинг, рекламу и тому подобное — еще и рассказывать в книгах. Первую, получившую впоследствии название «Живая газета», я издал при содействии краснодарского Союза журналистов в 2005 году. На фестивале в Дагомысе она разлетелась мгновенно. В ней честно описывался личный опыт редактора местной газеты — как о его достижениях, так и том, что не получается. Книга пережила четыре издания — я ведь постоянно ее модернизировал, что-то менял или добавлял. Это была некая рефлексия собственного опыта, ставшая и одним из направлений нашего журнала, которое мы стараемся развивать. То есть, втаскиваем коллег в обсуждение того, что они делают, что у них получается, а что — нет и почему. Чтобы иметь копилку опыта лучших редакций страны.

Секрет Касютина

— Твои семинары — я видел это не раз — собирают самые большие аудитории во время фестивалей прессы «Вся Россия» в Сочи. Как ты думаешь — почему? В чем тут «секрет Касютина»?

— Тут все объективно. Значительная часть участников фестивалей и форумов — люди, работающие в прессе. И они стремятся попасть туда, где обсуждаются их кровные проблемы. В каком-то смысле я совершил с этими семинарами определенную эволюцию. Если в первые годы участия в фестивалях я выступал сам с тезисами, то теперь на наших мероприятиях главными действующими лицами становятся сами участники. На каждом фестивале мы проводим свой внутренний конкурс с четырьмя номинациями, подробно разбираем его результаты. Члены жюри выступают и показывают на примерах: вот дизайн, вот авторские публикации, вот еще что-то. Всем интересно посмотреть на тех, кого назвали лучшими. Или сообща проанализировать ошибки.

Отдельный блок посвящается победителям конкурса на лучшее журналистское произведение. Они приезжают в Сочи и выступают перед аудиторией. Мы проводим семинары, на которых сами журналисты и редакторы выступают перед коллегами. Мы вытаскиваем из числа участников наших авторов, победителей, кто может поделиться чем-то интересным. Мы не только лекторы, но и модераторы таких площадок. Мы пытаемся дать людям то, что им больше всего хочется услышать. Вот и все наши секреты.

— Из разговоров с «районщиками», другими коллегами из дальних и ближних регионов знаю, что «Журналистика и медиарынок» — это для многих из них не просто корпоративный журнал, а настольная энциклопедия и практическое руководство к действию для развития собственных СМИ.

— Из примерно 3,5 тысячи печатных изданий нас читают в чуть менее трети из них. Читают не отдельные подписчики, а коллективы редакций. Кроме того, подавляющую часть публикуемых в журнале материалов об опыте той или иной газеты — будь то контент, распространение или обратная связь с читателями — мы используем в издании книг соответствующей тематики.

Роль эксперта для меня весьма интересна

— Когда речь заходит об этом журнале, специфическом по своей природе и контенту, меня всегда подмывает спросить: тебя не тянет назад, в профессиональную журналистику?

— Я не раз об этом думал. Действительно, делать журнал для журналистов — сложно. Проще и легче работать на широкую аудиторию. Но роль эксперта лично для меня не менее интересна, хотя она и менее благодарна. Чтобы не зацикливаться на вечных темах, экспериментируем. Попытка понять, каким должен быть журнал сегодня, вывела нас на некую модель. Журнал должен публиковать материалы, которые не стареют ни через год, ни через два. Мы вышли на модель задействования всех профессиональных конкурсов, которые проводит СЖР. Скажем, Союз не просто по итогам форума в Сочи должен наградить лучших. Эти лучшие должны написать материалы о том, что они сделали и как, чтобы стать лучшими.

У нас практически все номера стали такими спецпроектами. В прошлом году был очень успешный спецпроект, посвященный 75-летию Победы. Мы выпустили более чем 200-полосный номер с описанием, как журналисты готовили материалы к юбилею.

Сейчас мы завершаем наш традиционный конкурс «10 лучших газет России-2021». По-прежнему очень много талантливых журналистов и редакторов прислали свои работы. Наша обязанность — собирать и показывать другим, что поле не мертвое, как иногда пытаются представить. Поле живет сложно, но многие талантливые люди по-прежнему работают в прессе. Стараюсь участвовать в процессе сбора и распространения этого опыта.

— Если верить Википедии, ты больше писатель, чем журналист. Сам-то ты к кому из них себя относишь?

— Я писателем себя совсем не считаю. Для этого надо системно заниматься писательством. Мы воспитаны на других образцах. Я журналист, считаю себя в большей степени экспертом, человеком, который собирает информацию и с ней работает как аналитик.

— А колонки в журнале? Ведь в том числе и за них, как я понимаю, тебе присвоили звание «Золотое перо России»?

— Колонки для меня — это головная боль. Вот уж почти 12 лет я их пишу. И с каждым годом все сложнее. С одной стороны, надо поймать тему, которая не устареет. Проще писать колонки по событиям. Но пока читатель их получит — всё, потеряется актуальность Я переписываю колонки несколько раз, пытаясь в итоге прийти к варианту, за который мне было бы не стыдно.

— Что-то другое, для души, пишешь?

— Два года назад с помощью друзей я издал книгу «Фрумсум Фруниско». В аннотации к ней написано, что это — «забавные и драматичные события, земные радости и мистические совпадения, пантеон обыденных и удивительных персонажей». На самом деле, сначала это были заметки про города, в которых я побывал, обрывки того, что я видел в разных местах и странах. В этой книге нет общего сюжета, как нет его и в жизни. Это не совсем литература. Это подобие дневника, что тоже может быть довольно интересным. Яркий тому пример — дневники Ярослава Голованова, которые я в свое время с невероятным интересом перечитывал. Впоследствии они были изданы в виде трехтомника под общим заголовком «Заметки вашего современника».

Не обязанность, а необходимость

— Владимир, на сайте Союза в разделе «Секретари» обозначен круг твоих обязанностей. Кроме журнала «Журналистика и медиарынок», который, как я понимаю, сам ты вряд ли считаешь обязанностью, скорее, острой необходимостью, значатся и такие пункты: контент и форматы современных СМИ, обустройство медийного рынка, образовательные программы. В первой части беседы мы едва коснулись всех курируемых тобой тем. А если чуть подробнее?

— Обобщенно говоря, я вместе с коллегами пытаюсь дать журналистам, преимущественно сотрудникам региональных СМИ, то, что им важно услышать. Одной из главных задач вижу сбор и распространение опыта лучших редакций страны. Этому помогают конкурсы, форумы и семинары в разных регионах России.

— Слышал, на своей второй родине, каковой ты наверняка считаешь Кубань, удалось установить своеобразный рекорд по количеству проведенных образовательных семинаров.

— Было такое (улыбается). По инициативе Союза журналистов Краснодарского края я провел 34 дневных семинара, «прожив» по одному дню в каждой (почти) редакции региона. За неполных два месяца этой необычной командировки я узнал Кубань лучше, чем когда жил там, но и похудел на несколько килограммов. Несмотря на то, что Кубань, действительно, моя малая родина. Мы переехали туда из Воронежской области, где я появился на свет и пошел в школу. Замечательные места! Это на границе между Украиной и Ростовской областью. Туда переехала после войны моя прабабушка, работавшая в местной газете…

Между Сциллой и Харибдой

— Ах, вот оно что. В таком случае заранее заготовленный мной вопрос о выборе профессии отпал сам собой.

— Как сказать… По первому образованию я «инженер-механик» — окончил Кубанский сельскохозяйственный институт. Хотя работал не совсем по профилю — секретарем комитета комсомола колхоза, преподавал в ПТУ. А сам еще со школы «болел» электрической гитарной музыкой, стал неплохо в ней ориентироваться. Поэтому, когда пришел в одну из районных газет края, достаточно быстро определился с темой. Делал интервью с заезжими «звездами», многих из которых к тому времени уже хорошо знал. Помню, с Александром Лосевым из группы «Цветы» мы целую ночь проговорили. Я брал интервью у Владимира Кузьмина (приезжал к нам с американской женой), у актера Евгения Матвеева. А однажды блеснул, можно сказать, большим фельетоном по мотивам гастролей фальшивого «Ласкового мая». Это помогло мне раскрыться.  И очень скоро я почувствовал вкус к этой профессии, начал писать на разные темы. И параллельно продолжал заниматься любимым хобби.

— Но в итоге, насколько знаю, тебе пришлось выбирать между музыкой и журналистикой.

— В начале 1990-х мы создали коллектив, с которым ездили на гастроли и даже участвовали в серьезных музыкальных фестивалях вместе с уже гремевшими в ту пору Борисом Гребенщиковым и Андреем Мисиным. Причем какое-то время это удавалось совмещать с журналистикой.

Поворотным стал момент, когда мы не смогли выступить в компании с группой «Агата Кристи». Подвела наша половинчатость — мы элементарно не смогли уехать со своих рабочих мест. Встал вопрос выбора — либо туда, либо туда. Я выбрал журналистику. Вскоре мне предложили занять должность редактора в совсем маленьком районе края. И я полностью сосредоточился на газетной работе. Какое-то время мне хватало творческой составляющей и умения много работать. Но спустя год-другой я понял, что надо пополнять знания не только в журналистике, но и в управлении редакцией. Сначала я закончил журфак Кубанского университета, затем поступил в управленческую программу, где стали давать маркетинг. Это было в новинку и потому — востребовано.

Редакции становятся многофункциональными

— В какую сторону развивается отечественная журналистика?

— В каждом регионе по-разному. Если говорить про кадры, то все заметнее становится диспропорция между той же печатной прессой и бюджетной сферой. Учителя опять стали получать больше, чем журналисты и редакторы в сельской местности. Если лет 10–15 назад лучшие педагоги активно уходили в редакции, потому что там было интересней, зарплаты были больше, то сейчас в регионах зачастую идут процессы с точностью до наоборот.

Что касается качества бумажных изданий, то многие улучшили дизайн газет, оживили, если можно так сказать, верстку материалов, изменили само отношение к иллюстрации и перешли от простодушно-кондовых карточек и марочек к многожанровым фотографиям, инфографике и другим современным формам. А вот острых журналистских материалов стало заметно меньше. И, я подозреваю, не только в России — это общемировая тенденция.

— И с чем она связана?

— Самые активные помощники журналистов — читатели — сами сегодня и темы предлагают, и тексты сами пишут, и сами же кого хотят критикуют. Необходимость посредничества редакции в известной цепочке «читатель-газета-читатель» сама собой стирается.

— А что остается?

— Есть издания, которые держат очень приличные тиражи — и 7, и 12 тысяч на сравнительно небольшой территории. Хотя в целом, это нужно признать, тиражи падают, в прошлом году падение составило примерно девять процентов. При этом редакции СМИ становятся многофункциональными медиацентрами: сами создают контент, сами занимаются проблемами распространения, сами собирают рекламу.

Холдинги не трагедия

— К новым веяниям, надо полагать, следует отнести и создание на местах медиахолдингов, в которые, как овец в отары, «сбивают» большие и малые газеты региона, радио- и телестудии. Интересно, как ты относишься к этому процессу?

— Я не считаю, что это самое страшное для местных газет. Хороший редактор может издавать полезную и популярную газету вне зависимости от формы собственности. И вообще, для некоторых регионов холдинги могут стать спасением. Есть территории, где численность населения района — пара-тройка тысяч человек. И как там выжить в одиночку?

В Курганской области в конце прошлого года закрыли одну из районок. По экономическим соображениям — обанкротилась типография, с которой редакция была объединена в одно предприятие. А будь редакция в составе холдинга, осталась бы на плаву.

Есть примеры и прямо противоположные. Скажем, в Воронежской области подобное объединение состоялось лет десять назад и воспринималось поначалу исключительно негативно. Ибо через несколько лет местная пресса области продемонстрировала рост качества и в дизайне, и в контенте. И сегодня воронежские газеты очень сильны и резко выделяются на фоне многих других регионов.

Повторяю еще раз: качество почти любого издания зависит не столько от организационно-правовой формы СМИ, сколько от опыта и умения редактора управлять перманентно возникающими кризисными ситуациями.

Гораздо опаснее холдинга — муниципальные предприятия, учреждаемые муниципальной властью. Главы местных администраций, как показывает практика, более консервативны, чем иные ретивые губернаторы, и менее склонны работать с прессой, чем областные правительства.

Нашумевший случай с Еленой Пивоваровой, редактором газеты «Вперед!» из Батайска — как раз из этого ряда. Это была сильная острая газета. Входи издание в областную издательскую структуру, и ситуация, возможно, развивалась совсем по-другому, и Пивоварова работала бы до сих пор.

Или совсем свежий конфликт муниципальной власти с Лилей Фроловой, редактором газеты «Выксунский рабочий» Нижегородской области…

— Критика местной власти и медиахолдинги, создаваемые этой властью, мне кажется, понятия несовместимые.

— Смотря кого мы критикуем. Если мы говорим о едином издательском холдинге, все делается в рамках областного правительства. Оно находится дальше, чем местная власть, ему некогда придираться к мелочам. Диктат муниципального главы гораздо более жесткий, чем кураторство областного правительства.

В Воронежской области имела место ситуация, когда местные главы стали возмущаться тем, что их стало гораздо меньше на полосах местных газет, чем раньше. Они жаловались губернатору Алексею Васильевичу Гордееву. О чем это говорит? О том, что региональная власть укрепила самостоятельность местных газет на своих территориях. Да, есть явный минус с точки зрения финансовой самостоятельности — редакции теряют ее совсем или получают малую толику. Но если редакция совсем слабая экономически, то у нее экономической независимости и так нет.

И вот пример иного рода из Новосибирской области, где в холдинг вошли в основном экономически слабые издания, обеспечив таким образом некую гарантию получения субсидий из областного бюджета и продолжения жизни. А крепкие газеты, с тиражом под 10 тысяч, сохранили самостоятельность. Я считаю, что это оптимальный вариант при создании холдингов. Загонять в отары, как ты выразился, и, тем более, силой нехорошо.

— В последние лет двадцать только и говорят о скорой смерти бумажной прессы. Давно хотел услышать твое мнение на этот счет.

— Эксперты преследуют свои цели. Есть борьба за влияние в интернете, борьба за деньги. Главное для нас — типографии. Пока они будут более-менее системно работать, пока у них будут машины, пока они будут обновлять оборудование, бумажные газеты останутся. Как только типографии начнут закрываться, банкротиться, не будет обновляться оборудование — жди беды. Ну а на почту многие махнули рукой, стали развивать собственные продажи.

Работаю в собственном режиме

— Вопрос на засыпку: когда ты все успеваешь?

— Увы, не всё. Почти пятнадцать лет я работаю в собственном режиме. И не разделяю выходные и рабочие дни. Если передо мной стоит какая-то задача, я стараюсь себя заставлять в выходные хоть немного, но делать. И потом, журнал — не газета с ее бешенным ритмом. Когда ты не зависишь от оперативных действий, тебе проще.

Кроме того, в последние полтора года, «благодаря» пандемии, у многих сильно изменился режим работы. Если раньше мы должны были присутствовать на рабочих местах ежедневно, то сейчас все стало более осмысленным. Если ты можешь какие-то вещи делать дома, то не обязательно появляться на службе, компьютеры и Интернет везде под рукой.

Это значительно экономит время. Мы пришли к идее частого выпуска сдвоенных номеров. Идея ежемесячного выпуска журнала, возможно, изживает себя. Лучше большой, толстый журнал, близкий к книге, чем два тоненьких. Это удобнее и для читателя, и для издателя. Бумага ведет к сокращению периодичности. Все оперативное — в интернете. Бумага должна фиксировать то, что не стареет.

Роспечать органично вошла в Минцифру

— Ты входишь в конкурсную комиссию Минсвязи, рассматривающую заявки российских СМИ на получение государственных субсидий. Как думаешь, с упразднением профильного агентства и передачей его функций этому ведомству появились какие-то новые веяния?

— Роспечать органично вошла в состав Минцифры. Остались те же люди, то же положение о субсидиях, сохранилась и сумма отпущенных на поддержку СМИ средств — 500 миллионов рублей. Это существенная помощь для многих редакций. Это спасение, чтобы не закрыться. Лишь бы это все было пролонгировано на будущий год. Это, пожалуй, самое ценное, что делает сегодня государство для СМИ.

Беседовал Леонид АРИХ

Фото из личного архива В. Касютина и с сайта СЖР.