Центральный Дом журналиста

Центральный Дом журналиста (по устойчивому сокращению – Домжур) – одно из популярнейших мест Москвы. Давно ушли в прошлое те времена, когда сюда пускали исключительно по удостоверениям Союза журналистов. Вход теперь открыт для всех.

В прошлом здание Домжура – усадьба Гагариных, затем Головкиных, после них Прибыловых-Макеевых. Кстати, здесь на балу танцевал Александр Сергеевич Пушкин – на следующий день после своей свадьбы.

После революции тут разместился Дом печати. Собственно говоря, тогда уже и начала  формироваться атмосфера будущего Домжура. Правда, открытие было достаточно скромным – страна голодала, а в качестве праздничного угощения были поданы селёдка с чёрным хлебом и чай без сахара. Но эти времена вскоре прошли, и фирменными блюдами Домжура сделались осетрина по-монастырски и филе по-суворовски с кровью.

Здесь любил сыграть на бильярде Маяковский, Луначарский читал собственные пьесы (кстати говоря, весьма посредственные), а уже упоминавшийся Всеволод Мейерхольд призывал закрыть Большой театр.

Сергей Есенин в Доме печати пел свои малоизвестные частушки:

Я сидела на песке
У  моста высокого,
Нету лучше из стихов
Александра Блокова

Впрочем, в биографии самого Блока этот дом сыграл роль фатальную. Он, будучи тяжелобольным, здесь выступал со своими стихами, выступал довольно неудачно, и из зала заявили, что Блок – умер. Имелась в виду, разумеется, его смерть как поэта, как творческой личности. Но течение болезни пошло так, что спустя три месяца Блок и в самом деле скончался.

Да и Есенин не так долго задержался на земле. Именно здесь, в Доме печати, в 1925 году выставили для прощания с москвичами тело знаменитого поэта.

Дом, как говорится, с биографией.

1. Рождение.

У Дома Журналиста благородное происхождение — он из княжеского рода Гагариных. На месте нынешних зданий — самого Дома Журналиста и его окружающих — более двухсот лет назад простирался большой парк с помпезным дворцом, как положено, с колоннадой, галереями, флигелями и службами. Пожар 1812 года уничтожил родовое княжеское гнездо у Арбатских ворот, чудом сохранился лишь один флигель. Надстроенный и неоднократно перестроенный, именно он сегодня именуется в обиходе кратко и нежно — Домжур.

Вслед за Гагариными домом владели другие, не менее достойные фамилии. В начале 19-го века особняк принадлежал знатной московской даме А. М. Щербиной, дочери княгини Екатерины Романовны Дашковой, выдающегося общественного деятеля времен Екатерины II, первого президента Российской Академии Наук.

Пожалуй, самый славный день в биографии особняка на Никитском бульваре — 20 февраля 1831 года. На балу у Щербиной в центре внимания были молодожены — юная Наталья Николаевна и Александр Сергеевич Пушкин. То был их первый выход в свет после венчания 18 февраля в церкви Большого Вознесения у Никитских ворот, можно сказать, по соседству. Да и квартира на Арбате — рукой подать. Именно в эти дни Пушкин пишет своему другу П. А. Плетневу: — «Я женат — и счастлив; одно мое желание, чтобы ничто в моей жизни не изменилось — лучшего не дождусь…». С 1836 года особняк переходит во владение графини Головкиной.

В 1872 году дом на Никитской прощается со своим дворянским прошлым. Его приобретает один из крупнейших представителей входящего в силу российского купечества Александр Никифорович Прибылов. Кстати, с его именем связана слава Москвы, как «Ситцевого града».

Последние владельцы Александр Семенович и Софья Алексеевна Макеевы спокойно дожили свой век в одной из квартир своего же бывшего дома № 8. Из всего наследия купца первой гильдии А. Н. Прибылова многолюдной семье оставили несколько комнат, коему чуду Макеевы не переставали удивляться до конца своих дней. Этот эпизод определяет и последующую атмосферу Дома — уютную и защищенную, несмотря на самые бурные и трагические события в стране.

2. Дом печати.

В начале 1920 года одна из московских газет сообщала: «Дом печати размещается в особняке № 8 по Никитскому бульвару, имеет четырнадцать комнат, предназначенных для читальни, библиотеки, собраний кружков и занятий, столовую, буфетную, зрительный зал со сценой на 350 человек и т. д. В ближайшие дни Дом печати откроет свои двери для московских тружеников пера».

 А еще через несколько недель, 3 марта 1920 года, «Известия» публикуют информацию: «Сегодня в 7 часов вечера, открывается Дом печати. Вступительное слово о задачах Дома сделает товарищ П. М. Керженцев (в те годы руководитель российского телеграфного агентства — РОСТА). Затем состоится беседа на тему „Из прошлого большевистской печати“.

У колыбели Дома печати стояли А. В. Луначарский (именно его распоряжением особняк был отдан журналистам) и В. В. Маяковский, с первого дня и до конца жизни остававшийся членом Правления Дома.

„После официальной части — как вспоминал тогдашний секретарь Правления, кандидат философских наук А.Февральский, — собравшиеся перешли из зрительного зала в уютную столовую, где была устроена роскошная (по тем, совершенно голодным временам) трапеза, состоявшая из чая без сахара, кусочка черного хлеба, селедки и еще какого-то яства в таком же роде. Маяковский все потчевал нас, сидевших за одним столом с ним, селедкой, приговаривая: „Кушайте сельдя, замечательный сельдь!“ Сельдь была у Маяковского и в быту и в стихах существом мужского рода…“

В 1920 В. Я. Брюсов читал здесь свою пьесу „Диктатор“, в обсуждении которой приняли участие видные московские драматурги и режиссеры. А в конце 1920-го года Брюсов прочитал доклад, по тем временам смелый и неожиданный: о мистике и иррациональности в жизни и литературе. По воспоминаниям участников встречи, страстные споры окончились глубокой ночью.

Весной 1921 года в большом зале Дома печати проходила жаркая дискуссия об истоках и судьбах имажинизма, на которой был представлен весь цвет этого литературного течения: С. Есенин, Р. Ивнев, А. Мариенгоф, В. Шершеневич.

7 мая 1921 года, за три месяца до смерти, уже, будучи больным, Александр Блок в последний раз выходил к своим слушателям.

Отметим и такое памятное событие в жизни Дома: 19 февраля 1922 года в его стенах проходил первый и, кажется, единственный в стране литературный аукцион. Поэты читали стихи, и сами же продавали свои книги. Весь доход пошел в помощь голодающим Поволжья.
Любопытная деталь: на афише, извещающей о спектакле и аукционе, указывалось, что В. Маяковский „по ходу действия сделает сенсационное сообщение“. И он его действительно сделал, объявив, что никто не покинет Дом печати без его разрешения, а это разрешение он даст только тем, кто пожертвует голодающим Поволжья».

Для Сергея Есенина, как и для многих других поэтов, Дом печати был родным. Тут впервые прозвучали многие стихи из цикла «Персидские мотивы» и здесь же состоялось его последнее публичное выступление в Москве. 25 сентября 1925 года он читал «Цветы». А через три месяца — 30 декабря — Москва здесь возлагала цветы на гроб Есенина. На фасаде Дома печати висел большой плакат: «Умер великий русский поэт».

Славу Дому печати создавали масштаб и уровень творческой жизни, протекавшей в его стенах. Трудно назвать такого известного актера, музыканта, ученого 1920–30 г.г., который обошел бы своим вниманием подмостки Дома печати. Здесь непременно давали концерты победители международных конкурсов, такие, как Лев Оборин, Давид Ойстрах и многие другие молодые исполнители.

В те же годы на всю Москву гремела слава Театра обозрений Дома печати. Им руководил В. Я. Типот, один из основателей театра Сатиры и театра Красной Армии. Заведующим музыкальной частью был Матвей Блантер. В манифесте театрального коллектива было сказано: «Мы — театр наполовину, наши корни в газетно-журнальной общественности».

Среди авторов Театра обозрений — В.Катаев, В.Масс, В.Ардов, Л.Ленч… На подмостках Дома печати получили признание такие авторы, как Б.Тенин, В. Лепко, Л. Сухаревская и другие.

3. Сегодня нашего Дома.

Сегодня культурную и общественную жизнь Москвы невозможно представить без «Домжура». Он как бы олицетворяет незыблемость основ нашего общества — Домжур сумел выжить и продолжал развиваться в труднейшие годы политических и экономических преобразований страны. Наверное, за это любят его журналисты, писатели, дипломаты, художники, музыканты, актёры и режиссёры.

На гостеприимной территории Домжура располагаются Концертный зал, Мраморный и Каминный залы, старинные уютные Розовая и Голубая гостиные, современный Кинозал (Синий зал) со звуком DOLBY-Surround-EX где созданы идеальные условия для полноценного погружения в мир кино.

Сегодня в Домжуре ежедневно проводятся пресс-конференции, устраиваются международные круглые столы, диспуты, творческие встречи, семинары, художественные выставки. Сохраняя традиции, Домжур проводит фестивали, презентации новых книг, творческие вечера писателей, журналистов и музыкальных коллективов. А вечерами неизменные концерты классической и джазовой музыки.

Кафе, два ресторана, пивной бар и бильярдные залы позволяют журналистам и их друзьям расслабиться и хоть на время забыть о творческих буднях.

К юбилейному 90-му сезону мы запустили несколько новых проектов: музей журналистики, кинотеатр, журналистские фестивали, конкурсы и многое другое. Мы открыты, без преувеличения, круглые сутки и всегда рады гостям.